Category: poems

Время – жесть: тревоги да некрологи…Впрочем, вы нашли бы как обшутить…Павши богу в больные седые ногиУмоляю срочно вас возвратить.Ну а что? Вы тексты всегда спасали,Пусть и он улучшит один сюжет:Пусть придет от вас на мое: «Слыхали?!»«Перепутали. Вот она я. Привет!» Не придет. Он хмурится и неспешноГоворит: «Ты новости почитай!Где ей лучше? У нас не курорт, конечно.Не пять звезд, не люксы… Но все же рай» …Замолкаю. В целом-то все логично.Вы учили логику соблюдать.Только мне без вас как-то неприлично,И совсем не ясно зачем писать…17.11. 2022

Он пишет:«Слушай, можно поехать крышей,наблюдая со стороны…Держитесь!Если помощь нужна — стучитесь.Облегчу свой комплекс вины. О деле:Сыты, выспались, все успели?Не откладывай на потом!Устала?Ты ж боец, опускай забрало!На, вот, фото меня с котом. Все будет.Может, порознь: все мы люди,я давно хотел на покой…Все, крапка.Я слежу. Не забудь про шапку :)», —мне он пишет с передовой.

«Как решал?» — спрошу у тебя всерьез.Ты смеешься: «Мам, расписать до дня?»Оба знаем: ты до того дорос,Что давно справляешься без меня. Я горжусь. Ты тоже: свободе рад.Этот казус вечный не обогнешь.Лишь вчера за ручку водила в сад,Нынче сам любого ты доведешь. «Что читал? Уверен, что красота?В пару рук распишем кусок главы?»«Мам, зачем? Ты вроде бы занята…»Мне, дружок, так нужно для головы. И для нервов. Чертова колея…Как ответить? (тут поняла бы дочь)…«Я, сынок, сверяю, жива ли я,По тому, могу ли тебе помочь».

Нам есть за что выпить и есть пока что…Мы Троя. Мы Припять за миг до удара.Станцуем, пока еще белы пальто?Мы волки. Нас гонит баранья отара. И наши знамена у них на устах,И наши идеи, и ценности наши.Умелый пастух в недовольных умахМешает все это в гремучую кашу. А тот, кто стрижет их, хохочет нам вслед.Он знает – история ходит по кругу.Нам негде укрыться, нас, в сущности, нет…Мы – волки. Мы если грызем, то друг друга.

Все, что прошено – давно уже брошено.Что подарено – то растрачено.Отчего же кричат лики прошлого,Мол я слишком сыта удачею? Да, она моя гостья частая.А куда ей еще деваться-то?Остаетесь ведь, безучастными,Коль решит она показаться вам. Вот приходит: хмельная, вялаяВся затаскана, как ни взгляни.Боже, сколько таких спасала я!Хоть неудачами были они. Искупать, накормить и выслушать,И какао в постель принести.Нам с ней многое нужно выстрадать,“До ума” чтоб себя довести.

Я хочу жить в каждой квартиреэтого города. Знаете, милые?Щепкой небрежной болтаться у двери,Льнуть занавеской к окошку кухóнному.Звонко шептать обывателю сонному:«Бережней, друг мой, я в тебя верю!Не навреди, не задень новой силоюОбразы эти. Лучшие в мире! Лучшие в мире арки и улицы.Тысячью рук перила обласканы.Помнит любое подкрышное чудищеМножество тяжб и свиданий с амурами.Не застекляйте все это гламурами!В прошлых плюя, мы лишаемся будущих!”Статуи мудрые смотрят с опаской нато, как дома от тарелок сутулятся.

Я прощальные взгляды в затылок уже отстреляла,Отлюбила любвей, не скупясь, лет на триста вперед.Все долги раздала, все иллюзии вдрызг растеряла,И сумятица дней уступила покою черед. Ты напрасно сломал. Да и я без оглядки стреляла,В монолитность тылов и гармонию спящих светил.Как безудержно много, и как оскорбительно мало,В мимолетном касании пальцев живительных сил.

Бьюсь об стену. Лицом, запястьями,Так нелепо, но так неистово.Говорят, ни одно препятствие,Под напором таким не выстоит. Ну а это стоит целехонько,Хладнокровием придавившее,И надменными, томными вздохами,Осыпают меня остывшие. Те, другие – душа из олова,Где пожарче, чтоб, растекалась –Говорят: «Не морочь себе голову,Или что от нее осталось». Нет. Я бьюсь! Исступленно прилежно,В междустеньи травясь прозябаньем.Искромсав до осколков надежды,Вдруг пойму: смысл не в стенах – в стучаньи. Вы не правы, друзья-иноверцы:Бесполезно, мол, как ни стучись…Я – больное, усталое сердце –Бьюсь, ворочая чью-то жизнь.

Вы молчите! Вы там и не были!Не любезно я соболезную.Нет. Царапаю быль до небыли,Чтоб не канула, спорю с бездною… Чтобы вскрыть нарыв,Чтобы скрыть обрыв,Чтоб воспеть прорыв…Да в конце концов!Чтобы сгладить срыв,Просто сгладить срыв,Облобзать надрывСкомканных отцов,Схоронивших детей. Без спросуЯ таскаю тоску за косыБеззаветною верой в слова:«Не мертва она! Не мертва!» Что ж не пряталась, ясноокая?Тонкостаная, сочногрудая…Здесь не любят живых. НаскокамиПьют до донышка, бьют всей грудою. Не боялась. До грамма встречено,Всё, что вечностью предназначено.Ты несла свою опрометчину,Огорчаясь, когда растрачено. Всех пыталась окрасить в яркое,Где ходила – земля святилась.Нечто сказочное украдкой,В острых ямочках щек теплилось. Не хранили, в том зла не видели.Каждый допуста тщился выжать.Больно светлая, чтоб обидели,Да открытая слишком, чтоб выжить. Все… Read More

Лезвие ищет вену.Может еще попустит,Лбом пробивая стены,Знаем – за ними пусто.Падает, словно студень,Темно-багряный сгусток.Жаль не умру – есть люди,Что меня не отпустят.Глупо нервишки нежить,Крови, мол, в венах тесно…Просто, уж если резать,Лучше себя – так честно.

Уходим! Без слов, без сомнений,Без вычурно бравых оваций…Время поблекших стремлений,Лишает нас права остаться. Честь заклеймили ничтожностью,“Гений” созвучно с “гниением”.Время великих возможностейНам обернулось гонением.Можно, нельзя… А важно ли?Хуже уже не будет.Небо, оно отважное,Небо нас не осудит. Уходим! Нас кормят гадливостью.Только погасший спасется.А со своей справедливостью,Пусть мир этот сам разберется.

Сестры мои, виновна ль я?Что ж надо мной глумитесь?Цвет его глаз напомнили,Смотрите, веселитесь…Сами ж пугали, глупые:К смертным любовь опасная.А я над собой не властная.Ясно Вам? Ветер, за что, пророк наш,Шепчешь его мне голосом?По сердцу бьешь наотмашьИ оставляешь полосы.Нимфам Земля запретна,Трудно не верить сущему…Там раскурочат душу мне.А, к лучшему! Мир потонул в печали,Я захлебнусь в предательстве,Боги, зачем вы бралиКлятву о невмешательстве,Что ж мне, смотреть, как гибнет он?Рвется. Ко мне ли, к небу ли?Быть для него мне небылью.Сказкой, скупым штрихом во сне.Больно мне.

Мир затянулся петлей на трепещущей шее.Его повязала сама: дура, думала галстук.Время гордиться собой, но, увы, не успею,Слишком уж много должна бытовому балансу. Надо собрать, бог ты мой, массу подписей нужных,Мол оставляя сей свет, ничего не увечу,Мол забираю с собой лишь никчемную душу,В перечне ценностей нет про нее и словечка. Тоже мне новость: инфляция душ, ну и ладно.Что с них возьмешь? От души можно только смеяться.Нынче духовность обходится людям накладно,Души в отдушины душным мирам не годятся. Тихо приходим, живем впопыхах, умираем.Главная цель – ни за что ни во что не вмешаться.Если оставим где след, так быстрее стираем…Я не пойму одного: для чего нам рождаться?

Он мечтал о признании, талантом кичась,Своим призрачным музам усердно служа,Но напрасны старанья, толпа отродясь,Не одарит вниманьем чужого пажа.Что ж, решил измениться: ломал, упрощал,И послушно, как в школе, он к классикам шел,И пытался смириться, что весь материал,Освященные лица пихали под стол.Но когда он к ним всем повернулся спиной,Ожидая, с бравадой, пинков и преград,То наутро нашел весь покрытый слюной,И следами помады несчастный свой зад.Вот достигнуты цели, почтенен и сед,Наделен должной силой, доволен собой.Он спокойно заменит свой собственный следВиртуозной по стилю чужой пустотой.

Бесконечное застолье,Неопознанные руки…Посыпая раны солью,Исцеляемся от скуки.Нас не вылечат в больницах,Слишком вирус наш убогий.В тонкострунных колесницахПроплывают наши боги.Боги смотрят в изумлении,Как мы мечемся, стеная,Между истиной и леньюЧасто недовыбирая.Мы герои, меломаны…Столько будет, столько было!Но у каждого в карманеПро запас веревка с мылом.Все полнее ощущеньеОбессмысливанья смысла,Не родившись, убиенны,Наши цели, наши выси…Боги маузер кустарный,Опорожняют мне в затылок.Умираю благодарно,Век был краток. Мир был пылок.

Осень своей грусти не стесняясь,Дождиком стучала по листве.Леди, мостовой едва касаясь,Шла по засыпающей Москве. Припев:На ветру сжимаются в кулачки ручонки,Страшно оставаться вдруг одной,Не поверит более в преданность девчонка,Лето унесло любовь с собой. Ведь он вчера гулял с соседкой Катей,За руку держал, смотрел в глаза.Боже как не вовремя, до чего не кстати,По щеке опять бежит слеза. Припев. В жизни все нечестно зачастую…Видно, в этом мире счастья нет…Молодость растрачена впустую:Ей уже почти пятнадцать лет.

Я сегодня полна собою, Аж распухла на этой почве. Посвящаю себе достойной Грандиозные эти строчки: Когда точеная белесая ступняСоприкоснулась с варевом асфальта,Ей город распахнул свои объятья,Добавив к прочим прелестям огня.В нее вцепились: все кто ни придется,Гурманами шагов вдруг становясь,Кричали, дальновидностью кичась:“Вот это скорость! Да, она прорвется”.Когда остыл юродствующий гул,Разделись мысли, быстро став словами.Бессмыслицей не насыщаясь: “Аминь”, –Она сказала и ушла в загул.Но все молчат. Никто не шелохнется,Лениво наблюдая сей побег,Их научил многострадальный век:Не стоит бегать, и сама вернется.Когда она взялась атаковать,Звеня пощечинами, руша их покой,Тем нарушая вековой устой,Толпа в сердцах решила растоптать:“Давайте резать, под ногами ж вьется”…Но самый мудрый весело изрек,Тогда еще не зная, что пророк:“Не стоит трогать. И сама… Read More

Где мои пути, Господи?Польза где, а где сумятица?Где награды, а где похоти?Кто ж в этом разбирается…А я не то чтоб очень мелкая,Но уж слишком невеликая.Обновить бы лик блеклый,Да вдруг останусь безликою?Эх, пойду да поработаю,Может, что и переменится,Ведь за делами да заботамиНекогда ерепениться.И обмельчают исканияВплоть до резких отметин,И процесс увяданияСтанет меньше заметен.Были мои и небыли,Были вы али не были?Чем поделитесь с будущим,Безнадежно блефующим,Но неизменно играющим,На кон все себя ставящим.А может мне и не маяться?Ведь, в конце концов, проиграется… …

Нас время лишает на промахи права:От мизерной робости – последствия вески.Нелепой подробностью средь происков славы –Моей беззаботности прежней пролески.Я их затопчу суматохою будничной,День станет резиновым, грань с ночью сотрется.Но вдруг, пересытившись копотью уличной,Мое неземное не стерпит, прорвется.И рыжие кудри юнца-листопадаНахлещут пощечин вселенской серьезности.Я чудом спасусь от клинков водопада.Ворча, он поверит моей воплощенности.Я стану огромной, впущу в себя Город,И каждую улицу сердцем согрею,По венам, галдя, потекут пешеходы.Живите! Я выдержу, не оробею.А нынче (как задано и как угодно)О стену реальности бьюсь я на части.К конкретным ответам, увы, не пригодна…Но в этом мое беспардонное счастье. …

Таксисты крадутся, охотясь на клиентов.Иномарки шарят фарами, высматривая девочек.А под ногами вьются пять привычных километров,Пустыми тротуарами тропа моя очерчена. И уже стало ритуальным это странное стремленье:Возвращенье, словно бегство от одной себя к другой.От безмерно официальной, нашпигованной терпеньем,От смуты и кокетства, к спокойствию – домой. Где кухня пахнет чаем и вечернею прохладой,Где можно отключать хоть на вечно телефон.Но новый день стегает гортанным криком: “Надо!”Приказывает встать, и цикл вновь включен. …

Ваши фразы флиртуют с нотами,Темно-красные с оттенком вечности…Этих звуков бодрящими сокамиНаедается все человечество.В кайф, в затяжку, оно раскуриваетАссорти из Ваших высказываний.Дерзко подвигами припудриваетВаши судьбы – цветные, разные…При распятии хочу присутствоватьКонцентратов из вашей смелости,Только… Дайте мне время почувствоватьОттенок своей серости. …

Мы бестолково скитаемся в поисках хмеля,Безрассудно цепляясь за любые идеи,А наткнемся на трупы, так успеем отстать,Только, Боже, как сложно опять начинать.Спотыкаясь о глупости, присягаем безделью,Своей собственной глупости воздвигая молельню.Да, дурак, идиот! Но нельзя огорчаться,К нам еще все придет, ведь всего лишь 17. Нас дядя Случай одарит исцеленьем от спячки,Тетя Вера отправит нас устраивать стачки,Только мозг на исходе, и ты снова не рад,И на ощупь находишь дорогу назад.Нам воплощенье возможностей покажется бредом.Ты сбегаешь от сложностей? А беспомощность следом,Но потом все свершится, загорится и взгляд.Ты успеешь решиться, ведь всего 60. …

Осень небрежно бросает листочки –Прямо в ладошки кусочки огня.Этот огонь, расплываясь на точки,Пламенем жарким опалит меня.Поманит в мир осознания трепетных стартов,Маленьких вспышек и пустоты,Туда, где я буду играть в театре,Туда, где мне будут дарить цветы. Здесь чьи-то руки нежно впиваютсяВ мои обнаженные плечи.Тело привычно на зов откликается,Не бойся – время все лечит.Не бойся, ведь жизнь обещала антрактыУюта и теплоты,Она клялась, что ты будешь играть в театре,Тебе будут дарить цветы. Кто-то лбом пробивает стену,Другой подбирает ключи.Кто-то, со рта извергая пену,О слабости мудрых кричит,Кто-то свой проверяет характер,Ныряя в дерьмо с высоты.А ты? Ты будешь играть в театре,Тебе будут дарить цветы.

Утром, собрав разметавшиеся волосы,Я подойду к своему маленькому зеркалу.Что вы, это не морщины – так полосы,Следы ошибок, что когда-то наделала.Но вы не подумайте, я люблю свое зеркало,Оно такое маленькое, что не отражает моей неуклюжести…В него не видно где вчера я бегала,Незаметно, что блузка недоутюжена.Оно на меня смотрит взглядом степенным,Слегка презрительным, вроде даже уверенным…И я чувствую себя такой современной,Предупреждающей беды заблаговременно.А когда иду в садик за своей дочкой Дашкой,Или там в поход по важным инстанциям,Я кладу это зеркало в кармашек,И появляется “МОЯ” интонация.

Эй, тыкайте пальцами в другую сторону! У нее юбчонка короткая, да ноги крепкие.Собрались похаять? Тоже мне, вороны.У вас и крыльев нет, лишь клювы цепкие.Но-но, молодой человек с серьгой,Ты б не под юбку лез, а в глаза взирал!Прочел бы там мысли и надпись: “изгой”Куда? – Испугался и убежал.Вот так и каждый – бережет свой покой.Мол нам не такая нужна, а глупая-кроткая.Что ж, все привычней мечтать одной…Короче, толку-то, что юбка короткая!

Дети лестничных площадокСнова сердце мне терзают.Те, кто молча, без оглядокВ омут призрачный шагают.Те, кто курят самокрутки,Хлещут “сэм” из трехлитровок,Вырастают в проституток,Рэкитиров и воровок.А могло бы быть иначе,Коль в приемных у всевышнихНаградили б, при раздаче,Перспективой наших нищих.Но, увы, хоть лбом об стену,Хоть все сутки на работе,Всю твою ночную сменуВновь инфляция проглотит.И приходит озлобленность,Матерщиной режа уши,Пустота и безнадежностьОккупировали души.Дети лестничных площадокЖдут от каждого удара,Эх, отдайте во спасеньеИм волшебницу – гитару!Чтобы брошенные в звукиДуши радостно терзались.Чтобы дружеские рукиКрепче, преданней сжимались.Чтобы цели поменялись –Жить, чтоб жить, а не чтоб выжить,Эти цели, накаляясь,Безнадежность смогут выжечь.

Снова в город просочилась ночьМягкая, нетемная, прозрачная.Девочка, моих мечтаний дочь,Маленькая, хрупкая, невзрачная,К спящему окну прильнув лицом,Смотрит в небо монотонно-темное,И, конечно, думает о том,Как прекрасна эта даль свободная.В доме душно, пятна на стеклеНочи не дают узреть движенье.Маленькое сердце рвется вне.Форточку открыла – наслажденье.Упиваясь воздухом мечты,Единясь с тем духом, что летает,В окружении дивной красоты,Нежась с снегом-пухом, засыпаетДевочка, на ледяной карниз,Щеку положив, и развеваетВолосы ее, что свисли вниз,Королева тьмы, и навеваетРазноцветных сказокВ девочкины сны. Малютка сразуЗасияла, нежно улыбаясь,Ночь смеялась, к девочке ласкаясь.Вдруг глядит- рассвет уж наступает.Чмокнув в лоб дочурку, улетаетМама-ночь в привычную прогулку.Папа-день малышку пробуждает.

Однажды, когда этот мир был богат(Точней не сумею сказать),Металлический город, что закован в асфальт,Вдруг пожелал дышать.И вдох – мостовая в клочки разлетелась,Камнями решетки погнув.Выдох – пожарищем площадь зарделась,В саже на век потонув.Вдох-выдох – столбы на куски развалились,Разбив мягких судеб покой.Вдох-выдох – и в лаву дома повалились,Нас всех забирая с собой.Конечно тот город был несколько груб,Но, коль умирать не хотим,Давайте для нашего пленника трубАмнистию в жизнь воплотим.

Бреду сквозь ночь, иду одна,Чтоб у огня чужого греться.На век разлажена струна,Что раньше называлась сердцем.И словно кровь из ран, из глазВода бессмысленно соленая.Остановись хотя б на час,Судьба моя неугомонная!

Рвущий ветер, колючий дождьЗлыми иглами в щеки цепляется.Ты привычной дорогой идешь,Нагло щурясь, слегка улыбаешьсяЯрко крашеными губами.Сигарету твою то же пламяВ яркий жизненный путь крестило,Уж и грела она и светила,Но безжалостно в зимнюю стужу,Эту дочку огня ты скурила.Из тебя так же вытянут душу,Те, кому ты сиянье дарила.Жизни жесткой игру приняв,Ты пыталась ввести свои правила.Неудача. Судьба, увидавЧто восстала ты, больно ударила,Сильным, метким, холодным ударом.Свое сердце спалила ты даром.Вот идешь по вселенной одна,Против ветра и против чувств,И не светит даже луна.Ты устала, твой мир так пуст.А так хотелось найти плечо,Чтобы голову преклонить,Но слишком пламя твое горячо,Чтобы мог тебя кто-то любить.

В темном окошке свечка горит одиноко,Пламенем чутким звездам далеким мигая,Хочет сказать, как судьба к ней порою жестока:Томная вьюга сквозь рамы крадется, мечтаяТонкою струйкой пролиться через стекло,Чтоб загасить ненавистное сердцу тепло. Вьюга-страдалица к звездам свой взор обращает,Ей свое горюшко хочется также излить:“Сестры по холоду, гадкое пламя желает,Милых дочурок-снежинок моих растопить.” Звезды холодные с неба на Землю взирают,Душ им природой всесильной, увы, не дано.Свечка боится, дрожит огонек, угасая,Тают снежинки, горячее гладя стекло.

Воспаленный закат моей ветхой судьбы –Вестник мраморной ночи.Я отдамся ему без тревог, без борьбы,Мой спектакль окончен.Нету больше огня чтобы что-то творить –Все окутала слабость,И серьезно со мною поговоритьХочет матушка-старость.Выставляю спокойно фужеры с вином,А она просит водки.Смеясь, говорю, что мне все равно,Наливаю две стопки.Потом говорим о жизни земной,Подводим итоги.Ехидно смеясь, и брызжа слюной,Она шепелявит о Боге.Я усердно пытаюсь сказать, с кем была,Покаяться в ссорах.Но, то ли я вообще не жила,То ли память задернула шторы.Теперь я пьяна, в голове жуткий шум,Скользит по портретам взгляд.А старость, хихикнув, покинет мой ум,Пригласив похмелиться в ад.Она на прощанье костлявой рукойРезко выключит свет,И в блеске луны, угрюмой и злой,Возьмет меня Леди Смерть.

Одиночество мною ношеноЧерез все лабиринты вечного.Надоело! Хочу быть брошенаЯ в объятия первого встречного.Чтоб напиться живительной слабости.А потом? Как-нибудь образуется.Ведь другие живут и радуются:Там ругаются, тут целуются… Одиночество ноша тяжелая,Шашки наголо – ноши с плеч долой.Я играю в любовь дешевую,И плевать, что герой не мой.Я в полете своем объявлю антракт,И на небо опять не захочется,Лишь побью зеркала, чтоб не видеть как,По щекам моим слезы топчутся.

На высоких каблуках,По макушкам у упавших,Ты проносишь на рукахВсех покинутых, ослабших,От натуги мышцы рвешь,Пробиваясь через стену.Но, споткнувшись, упадешь,И покинешь эту сцену.Ну а те, кого тащил,Приподнявшись, отряхнутсяИ, как ты их научил,По спине твоей пройдутся.

Мне насвищет соловушка жалостно,Про то, как души, подвластные скупости,” Горько! “- кричали радостно,Мир наш венчая с глупостью. И как будем мы плыть по течению:Тем глубже сон, чем дольше.И за нас изберет направлениеИнстинкт загрести побольше. Как от деток мы, вместо “мамочка”,Услышим: “Куплю-продам доллары!”А малолетние дамочкиПолюбят заморские говоры. Эх, глупая птица, оставь, не трави.Расстраиваться, что толку?Лучше посплетничаю о любви,Забудусь в дыму тусовки. Друзей соберу, и, что хватит сил,Буду трепать о коммерции.Боже! А Харьков когда-то слыл,Городом интеллигенции.